Малоизвестные произведения Якова Авербуха

Многогранное творчество талантливого художника Якова Авербуха неотделимо от истории молдавского искусства советского периода, но при его жизни оно освещалось неполно и односторонне. В обзорных статьях искусствоведов отмечались его книжные иллюстрации, плакаты и линогравюры [1, с. 182, 234, 240, 243; 2, с. 109–110; 3, с. 8–9; 4, с. 79], но после эмиграции старшего сына в Израиль в конце 1970-х годов имя Я. Авербуха перестали даже упоминать в изданиях, посвященных молдавской графике. Исследователи последних десятилетий начали глубже изучать его работы, преимущественно графические [5, с. 40, 65, 89, 201, 231; 6, с. 149; 7, с. 167; 8, с. 47, 49–50, 67–68, 70; 9, с. 3, 5–6, 50; 10]. Более широкий охват его творческих задач в станковых формах искусства, включая неизвестный опыт в книжной иллюстрации, а также в живописи, осуществлен в монографии альбомного типа [11], недавно изданной в Кишинёве небольшим тиражом.

Во время презентаций книги были показаны произведения Якова Авербуха: бессарабские пейзажи, выполненные пастелью, — в Представительстве Республики Молдова в Израиле, рисунки, линогравюры и портреты маслом — в Национальном художественном музее Молдовы. Авраам Авербух, старший сын, тоже художник, приехавший в Кишинёв, преподнес в дар художественному музею несколько ценных картин отца из личной коллекции. Данная статья рассчитана на введение в широкий искусствоведческий оборот достижений художника в сфере станкового искусства — графики и живописи.

Фотопортрет Я. Авербуха. 1948. Архив А. Авербуха

Творческая эволюция Якова Авербуха связана с обстоятельствами жизни в разные периоды, отнюдь не легкими. Единственный сын актеров Абрама и Поли Авербухов, рожденный 27 марта 1922 года, он учился с 1936 года в Кишинёвском художественном училище (Şcoаlа de Belle-Arte). Под руководством признанных мастеров — графика Шнеера Когана, живописца и сценографа Августа Бальера, скульптора Александра Плэмэдялэ — юноша обретал крепкие профессиональные навыки в разных видах изобразительного искусства и успешно совмещал учебу с работой художника в театральной антрепризе А. Вернера.

Я. Авербух на этюдах. 1948. Архив А. Авербуха

Я. Авербух. Автопортрет. 1948. Бумага, карандаш. 42 × 39. Архив и фото А. Авербуха

Во время Второй мировой войны Я. Авербух находился в трудовой армии, работал в художественных мастерских Краснодарского края и Узбекистана, был художником Бакинского театра оперетты (в городе Андижане). По возвращении в Кишинёв стал художником-оформителем в Русском театре им. А.П. Чехова.

Продолжая специальное образование в Республиканском художественном училище им. И.Е. Репина, Я. Авербух вынужден был прерывать учебу, чтобы зарабатывать на содержание семьи, будучи отцом двух сыновей. Диплом он получил в 1950 году, имея уже немалый опыт творческой работы.

Семья Я. Авербуха, как и всё население республики, пережила послевоенную разруху, нужду и голод засушливых лет. Долгое время ютились в квартирке без элементарных удобств, творческой мастерской служила комната-столовая, там же спали дети [11, с. 27]. Художник работал по ночам, выполняя заказы издательств, рисовал плакаты, оформлял книги (обложки, иллюстрации к басням И. Крылова, А. Донича, к исторической повести «Никоара Подкоава» М. Садовяну и др.). Вскоре он начал участвовать в республиканских и всесоюзных экспозициях, выставляя обложки для книг и плакаты. В 1953 году молодого графика приняли в качестве кандидата в Союз художников. Первый его успех на международной выставке связан с иллюстрациями к балладе «Миорица», премированными в Москве.

Рисунок к балладе «Миорица». 1956.
Бумага, тушь. 24 × 18.
Архив и фото А. Авербуха

Рисунок к балладе «Миорица». 1956.
Бумага, тушь. 24 × 18.
Архив и фото А. Авербуха

Яков Авербух работал всегда ответственно и увлеченно, с пониманием специфики жанров, материалов. Из воспоминаний его старшего сына проясняются важные качества личности художника: «Всё, за что брался отец, начинало его увлекать, отдача всегда была полной, независимо от важности заказа. “Яша-работяга” — так звали его все коллеги, общавшиеся с ним. Многочисленные художественные советы, комиссии, принимающие работы, и критика, не всегда справедливая, лишь способствовали его профессиональной ответственности. Вместе с тем папа не переставал рисовать для себя, где бы ни был, — на собраниях, в поликлинике, на вокзале, в поезде. С ним всегда был маленький блокнот для зарисовок. Крестьяне, старики и дети, пейзажи, животные — всё привлекало его цепкий взгляд, замечавший характерные особенности. Папа совершенствовал свое мастерство по велению сердца. И пополнял свое образование, изучая старых мастеров и современных художников. Регулярно приобретал книги по искусству и собрания сочинений писателей, библиотека в доме росла с каждым годом» [11, с. 27].

Работа с натуры, развивающая зоркость и способность вникать в суть наблюдаемого объекта, была потребностью Я. Авербуха с первых лет занятий в училище. Уже в юные годы у него проявилось дарование портретиста, чуткость к состоянию души человека. Об этом свидетельствует «Женский портрет», рисунок углем, сохраненный А. Бальером в числе лучших работ своих учеников. Изображая голову в фас, автор сумел передать тревожность в широко распахнутых глазах, сжатых губах и вытянутой шее. Выразительности образа способствуют асимметрия в сбившейся прическе, живость штриховки.

Я. Авербух. Женский портрет. 1940. Бумага, уголь. 42,8 × 30. Национальный художественный музей Молдовы. Фото Ю. Фоки

В ранних зарисовках художник использует преимущественно карандаш, уголь, сангину. С особой теплотой он изображает детей, уловив непосредственность проявления характера: «Портрет мальчика» (1951), «Решение задачки» (1952). Подлинная атмосфера жизни ощутима в сельских сюжетах, с работающими или отдыхающими подростками: «Девочка в винограднике» (1950), «Дети» (1951), «Крестьянский мальчик с граблями» (1957).

Я. Авербух. Портрет мальчика. 1951. Бумага, карандаш. 24 × 19. Архив и фото А. Авербуха

Я. Авербух. Девочка в винограднике. 1950. Бумага, карандаш. 26,5 × 18. Архив и фото А. Авербуха

Я. Авербух. Дети. 1951. Бумага, уголь, карандаш. 15 × 17. Архив и фото А. Авербуха

Я. Авербух. Крестьянский мальчик с граблями. 1957. Бумага, тушь. 27 × 21. Архив и фото А. Авербуха

Previous Next

С годами Я. Авербух чаще меняет грифель на тушь, чернила, фломастер, и его рисунки становятся менее детальными. Психологически напряженный образ — «Актер» (1963) — возникает из нескольких пятен и линий. Экспрессией минимальных средств выделяется композиция «Женщина в черном платье» (1960) — профильное изображение фигуры, сидящей на стуле так, что создается диагональная архитектоника. Лишь полуоборот головы в сторону зрителя нарушает расслабленность позы. Сочетание крупного пятна с ажуром линий в некоторых частях фигуры акцентирует изящество облика.

Я. Авербух. Актер. 1963.
Бумага, фломастер. 32 × 22,5.
Архив и фото А. Авербуха

Я. Авербух. Женщина в черном платье. 1960. Бумага, тушь. 39 × 30.
Архив и фото А. Авербуха

Портретные образы у Я. Авербуха всегда жизненно убедительны, и не только выявлением индивидуальных черт облика. Художник улавливает свойства характера и душевное состояние человека даже в зарисовках репортажного характера, которые воспроизводились в газетах. В них нет форсированного энтузиазма, присущего образам тружеников, которые создавали в те годы многие художники. Пристальный взгляд молодых рабочих в минуты отдыха выдает их расположенность к общению: «Сварщик» (1968), портреты из серии «Строители». А в лицах сельских жителей художник замечает печать нелегкой жизни: «Крестьянка» (1968), «Портрет колхозницы» (1971). Душевная мягкость и чистота деликатно подчеркнуты в портретах девушек: «Лаборантка» (1968), «Медсестра» (1977). Светлый цвет бумаги — не пассивный элемент рисунков Я. Авербуха, он условно передает свет пространственной среды.

Я. АВЕРБУХ. СВАРЩИК. 1968. БУМАГА, САНГИНА. 47 × 32. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. КРЕСТЬЯНКА. 1968. БУМАГА, САНГИНА. 47 × 32. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ПОРТРЕТ РАБОТНИЦЫ. 1957. БУМАГА, ТУШЬ. 30 × 21. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ПОРТРЕТ КОЛХОЗНИЦЫ. 1972. БУМАГА, АКВАРЕЛЬ. 42 × 36. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ЛАБОРАНТКА. 1968. БУМАГА, САНГИНА. 47 × 32. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Previous Next

В акварелях художника, написанных легким бегом кисти, особенно важна роль воздушной атмосферы, создаваемой свечением белой бумаги сквозь поверхность красителя и в незакрашенных участках листа: «Парк в Одессе» (1956), «Пастбище» (1960), «Мост над оврагом» (1965). Легко «дышат» и работы, выполненные пастелью. Во многих из них впечатляет эффект живописности, достигаемый экономным введением цвета. Так, в портрете «Чабан Л. Калдаре» (1961) светло-коричневый цвет бумаги стал загаром лица, контрастным зеленой шляпе пастуха, близким теплым тонам одежды и пейзажа. Скупыми штрихами определена пластика лица пожилого человека, прищур внимательных глаз. Для ощущения игры солнечных бликов в атмосфере автор использует белый мелок.

Я. Авербух. Пастбище. 1960. Бумага, акварель. 21 × 30. Архив и фото А. Авербуха

Я. Авербух. Мост над оврагом. 1965. Бумага, акварель. 51 × 36. Архив и фото А. Авербуха

Я. Авербух. Чабан Л. Калдаре. 1961. Картон, пастель. 46 × 31,4. Национальный художественный музей Молдовы. Фото Ю. Фоки

Previous Next

На выставках начала 1960-х годов весомо прозвучали линогравюры Я. Авербуха «Материнство», «Весна», «Семья», «Счастье» и др., в которых лирический настрой обретает значимость благодаря обобщению форм и монументальной архитектонике. По-иному интересны менее известные линогравюры художника из числа более ранних работ, с сюжетами из обыденной жизни. Присущая им живость мотивов акцентирована движениями животных: собачки, вынюхивающей что-то на мостовой («Ильинский базар», 1952), кошки, ожидающей подачки («За молоком», 1952).

Я. АВЕРБУХ. МАТЕРИНСТВО. 1962. ЛИНОГРАВЮРА. 59,3 × 41. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ МУЗЕЙ МОЛДОВЫ. ФОТО Ю. ФОКИ

Я. АВЕРБУХ. ИЛЬИНСКИЙ БАЗАР. 1952. ЛИНОГРАВЮРА. 47 × 23. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ЗА МОЛОКОМ. 1960. ЛИНОГРАВЮРА. 12 × 12,5. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Previous Next

Об освоении художником техники линогравюры рассказал помогавший ему сын Эмиль: «Линолеум мы добывали сначала с полов перестраиваемых старых домов, потом покупали, и надо было его долго шлифовать, чтобы он стал пригодным для резьбы. Нужных инструментов тоже не было, и мы их делали из иголок для швейных машин, из спиц зонтиков. Лишь спустя значительное время появились частные изготовители резцов, а потом уже Союз художников закупил материалы и инструменты для линогравюры. <…> Печатал папа линогравюры на офортном станке (линолеумного не было), и при больших досках требовалась сноровка и помощь, чтобы добиться хорошего оттиска» [11, с. 36].

При всех трудностях Я. Авербух достигал нужной выразительности. В композиции «За чтением» (1961) структура неоднородной резьбы служит одновременно и предметной характеристике, и созданию пространственной среды, не утрачивая декоративности.

Я. Авербух. За чтением. 1961. Линогравюра. 29 × 35.
Национальный художественный музей Молдовы. Фото Ю. Фоки

Особое место в творчестве Я. Авербуха занимает станковая живопись — его давнее увлечение, не связанное с заказами. Даже в тяжелые послевоенные годы при всей своей занятости он выкраивал часы, чтобы писать масляными красками. Его работы не имеют ничего общего с официальными ориентирами в искусстве тех лет — ни идейно, ни стилистически. Они отражают искренние эмоции автора от объектов наблюдения и его удовольствие от самого творческого процесса. Дарование колориста помогает ему писать свободно и уверенно, создавая разные цветовые гармонии, адекватные состоянию объекта и авторскому сопереживанию.

В бытовых сюжетах — «Девушка с мандолиной» (1947), «Девушки у окна» (1948), «За чтением книги» (1950) — художник передал душевный настрой персонажей, отрешенных от суетных дел, а в полотне «Женский портрет» (1949) он выразил драматизм образа напряженным аккордом контрастных пятен. Некоторые работы относятся к периоду завершения учебы, в них заметно влияние художественного метода Ивана Яковлевича Хазова. Педагог обучал построению целостной пластической формы путем отбора и синтеза главного в натуре, укрупнения тональных пятен и приглушения цветовой палитры для взаимосвязи предметов с воздушной средой. Этот метод, противостоящий академизму, тогда осуждался как «формалистический», но увлек многих художников.

Я. АВЕРБУХ. ДЕВУШКА С МАНДОЛИНОЙ. 1947. КАРТОН, МАСЛО. 58 × 46. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ МУЗЕЙ МОЛДОВЫ. ФОТО Ю. ФОКИ

Я. АВЕРБУХ. ЗА ЧТЕНИЕМ КНИГИ. 1950. КАРТОН, МАСЛО. 24 × 34. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ЖЕНСКИЙ ПОРТРЕТ. 1949. ХОЛСТ, МАСЛО. 50 × 39. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ МУЗЕЙ МОЛДОВЫ. ФОТО Ю. ФОКИ.

Я. АВЕРБУХ. ПОРТРЕТ ДЕВУШКИ. 1959. ХОЛСТ, МАСЛО. 34,5 × 21,5. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ МУЗЕЙ МОЛДОВЫ. ФОТО Ю. ФОКИ

Previous Next

Задачи светотеневой пространственной моделировки объемных форм Я. Авербух совмещал с обогащением колорита и последовательно освежал палитру. В итоге главным средством выразительности в его живописи стало светоизлучение цветовых пятен, особенно в пленэрных этюдах. Сказалось знание пластической культуры мастеров живописи Франции и Румынии конца XIX – начала XX века. Не подражая ничьей стилистике и не стремясь выработать свою манеру письма, художник легко находил нужные интонации в диалоге с натурой.

В этюдах Я. Авербуха передается неспешная жизнь окраин Кишинёва, где нередко пасутся козы, коровы. Если в поле его зрения оказывается промышленный объект или стройка, он их лирически преображает, отдаляя так, чтобы они не доминировали над природной средой («Окраина Кишинёва», 1948). Предприятие в работе «Завод розового масла» (1951) расположено за гладью озера, в окружении деревьев, и невысокие строения подобны разноцветным кубикам, которые «оживают», отражаясь в воде.

Я. АВЕРБУХ. ОКРАИНА КИШИНЁВА. 1948. КАРТОН, МАСЛО. 16 × 29. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ОКРАИНА КИШИНЁВА. 1948. КАРТОН, МАСЛО. 16 × 14. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ЗАВОД РОЗОВОГО МАСЛА. 1951. КАРТОН, МАСЛО. 16 × 29. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ПОСАДКА САЖЕНЦЕВ. 1951. КАРТОН, МАСЛО. 34 × 23. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Previous Next

С особой любовью написаны сельские пейзажи, часто это берега Днестра, домики среди деревьев. Главная задача Я. Авербуха — уловить дыхание природы в простых проявлениях, таких как течение ручья в овраге, игра световых пятен на поляне. В его пейзажах всегда важен небесный свет: он изливается незаметно, смягчая контуры объектов, облегчая их массу и способствуя цветовой гармонизации предметных форм.

Я. АВЕРБУХ. СЕЛЬСКИЙ МОТИВ С КОЗАМИ. 1950. КАРТОН, МАСЛО. 22 × 33,5. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ЗАКАТ. 1949. КАРТОН, МАСЛО. 20 × 30. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ДЕРЕВЕНСКИЙ ДОМ. 1950. ХОЛСТ, МАСЛО. 20 × 30,5. НАЦИОНАЛЬНЫЙ ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ МУЗЕЙ МОЛДОВЫ. ФОТО Ю. ФОКИ

Previous Next

Свежесть колорита, присущая работам Я. Авербуха, не характерна для молдавской живописи 1940–1950-х годов: тогда такой путь расценивался как пресловутый «формализм», как «груз прошлого». А позднее, в 1960-е годы, когда художники новаторских устремлений стали активизировать цветовые аккорды, тяготея к монументальности и декоративности, Я. Авербух оставался живописцем камерного звучания и не придавал значения своим этюдам, для него это была потребность душевного порядка.

Художник писал масляными красками даже в поездках на стройки страны, при любой возможности войти в состав творческих групп графиков. Средства живописи позволяли ему тоньше выразить своеобразие каждого региона не только в типичных мотивах, но и в самом «дыхании» атмосферы.

Сравнивая его пейзажи Молдавии и Подмосковья, Сибири и Прибалтики, замечаем способность художника выявлять особенности световоздушной среды. Природа Молдавии в его работах наполнена солнечным теплом, небесный свет кажется приближенным к земле и как бы уплотненным («Весеннее солнце», 1949; «Днестр. Крутой берег», 1950). Пейзажи других широт выделяются чистотой высокого неба, ощущением прохлады словно звенящего воздуха («Береза зимой. Сенеж», 1953; «Пейзаж с ратушей», 1966), а в иных мотивах атмосфера смягчена морской влагой («Лодки у моря», 1959; «Строительство моста», 1963).

Я. АВЕРБУХ. ВЕСЕННЕЕ СОЛНЦЕ. 1949. КАРТОН, МАСЛО. 24,5 × 14,5. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ДНЕСТР. КРУТОЙ БЕРЕГ. 1950. КАРТОН, МАСЛО. 25 × 35. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. БЕРЕЗА ЗИМОЙ. СЕНЕЖ. 1953. КАРТОН, МАСЛО. 33 × 23. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ПЕЙЗАЖ С РАТУШЕЙ.1966. ХОЛСТ, МАСЛО. 23 × 33. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Я. АВЕРБУХ. ЛОДКИ У МОРЯ. 1959. КАРТОН, МАСЛО. 16 × 35. АРХИВ И ФОТО А. АВЕРБУХА

Previous Next

После переезда в Израиль Я. Авербух не писал маслом, но выполнил ряд пейзажей, используя карандаш, пастель и оберточную бумагу. Его виды окраины Тель-Авива лишены лирической просветленности, прежде свойственной художнику. В ритмическом строе, в резковатых контурах и даже в небесном свете улавливается тревожное состояние души: «Улица в Тель-Авиве» (1991); «Пейзаж со старым зданием» (1996) и др.

Я. Авербух. Улица в Тель-Авиве. 1991. Бумага, карандаш, пастель. 35 × 25. Архив и фото А. Авербуха

Я. Авербух. Пейзаж со старым зданием. 1996. Бумага, пастель. 29 × 50.
Архив и фото А. Авербуха

Завершая обзор, отметим гармоничность искусства Я. Авербуха. Для творческого вдохновения ему были необходимы впечатления от мотивов окружающей действительности, по сути, он следовал принципу реализма. При наблюдении конкретных объектов, изображая предметные формы, художник не стремился к полноте внешнего подобия жизни, он спонтанно находил разные пластические решения, чтобы передать общее состояние мотива и свой душевный настрой. Акцентируя главное, характерное в натуре, Я. Авербух не думал о своей художественной манере, но получал наслаждение от «игры» с материалами, техническими приемами. Удивляет его легкость исполнения работ, без поправок, а в этюдах масляными красками — цвет, не форсированный, но звучащий чистой мелодией, что было большой редкостью в молдавской живописи 1940–1950-х годов.

В Израиле Яков Авербух работал в редакции газеты на русском языке, создавая иллюстрации, карикатуры, шаржи. Вместе со старшим сыном он оформил интерьеры трех синагог, включая резьбу по дереву, стенную роспись и другие работы. Его 70-летие было отмечено в 1992 году персональной экспозицией в выставочном зале Союза художников Израиля, на которой наряду с произведениями молдавского периода были представлены и новые. Часть своих работ художник подписывал «Яков Аш» в память о своем отце-актере. Жизнь Якова Авербуха прервалась 17 сентября 1998 г. в Герцлии.

Станковые произведения Я. Авербуха можно рассматривать как свидетельство прошлой жизни, во многом с тех пор изменившейся, и как хронику интересов художника. Несложные мотивы обретают значимость, располагая зрителя к вдумчивому созерцанию, сопереживанию и постижению особенностей художественного образа, всегда одухотворенного. Эстетические качества, отражающие вибрации чуткой души автора, остаются и ныне притягательными для ценителей искусства.