Изобразительное искусство сахалинских корейцев в культурно-историческом контексте

Тема изобразительного искусства как части культуры сахалинских корейцев актуальна по нескольким причинам. Корейская диаспора Сахалинской области сохранила особенности своего этнического облика даже при сильном влиянии русской культуры. Наблюдается и обратное воздействие — корейская культура, несмотря на небольшую численность этой этнической группы (в разные годы их количество составляло 5–6% от общей численности населения области), оказывала влияние на русских жителейiДанный факт отмечают многие жители Сахалинской области, но изучение этой темы еще ждет своего исследователя. × , являясь важной частью современного российского общества в регионе, обладающем этнокультурной спецификой.

Современная корейская диаспора на Сахалине — этническая группа с уникальной историей, начало которой относится к периоду, когда Южный Сахалин принадлежал Японии (1905–1945) и на острове существовало японское колониальное губернаторство Карафуто. Несколько десятков тысяч корейцев были завербованы или насильственно мобилизованы японским правительством с южной части Корейского полуострова (который также был колонией Японии) для работы на угольных шахтах и в других отраслях промышленности. В 1945 году, когда Южный Сахалин и Курильские острова освободила Красная Армия, из общей численности населения (преимущественно японцев) на островах проживало 23 498 корейцев, из них 15 356 мужчин и 8 142 женщины [1].

В 1945 году, оказавшись под юрисдикцией Советского Союза, корейцы Сахалина не смогли покинуть остров в силу ряда геополитических и экономических причин (см. более подробно: [2]). На протяжении практически всего послевоенного советского периода (1945–1991) шел процесс адаптации и интеграции в советское общество. Он затруднялся особенностями проживания корейцев на Сахалине — отсутствием у переселенцев советского гражданства, наличием некоторых фактов дискриминации, нерешенной проблемой репатриации, трудностями в повышении социального статуса из-за плохого знания русского языка и отсутствия советского образования. Вместе с тем правительство СССР вело и политику культурной поддержки корейцев — для них работали корейские школы, передвижной театр, группы ансамблей, радио и газета на национальном языке и  т. д. После 1991 года наблюдается рост этнокультурного самосознания корейской диаспоры, сопровождающийся развитием различных видов искусства — как материального и нематериального народного творчества (фольклор, традиционные предметы быта, музыка, танцы, литература), так и современного изобразительного искусства. Анализ последнего в контексте этого противоречивого процесса культурного развития и является целью данной статьи. Исследование проведено с использованием культурно-исторического и элементов иконографического методов.

Изучение истории сахалинских корейцев в советский период не велось, однако с конца 1980-х годов стали появляться первые труды — Бок Зи Коу [3; 4] и А.Т. Кузина [5]. А.Т. Кузин написал множество работ по этой теме, защитил кандидатскую и докторскую диссертации, а в 2011 году подвел итог своим многолетним исследованиям, опубликовав трехтомную монографию [6], где на документальных источниках описал значительный пласт истории сахалинских корейцев, их сложной судьбы. Несколько статей и монографию о проблеме репатриации корейцев Сахалина выпустила Ю.И. Дин [2; 7]. Также в Сахалинской области вышел ряд других работ, которые затрагивали различные аспекты истории и культуры сахалинских корейцев [8; 9; 10; 11].

Несмотря на накопленный опыт изучения корейской темы на Сахалине, остается и существенный пробел — изобразительное искусство сахалинских корейцев, тесно связанные с ним быт и культура не привлекали пристального внимания исследователей. Самыми значительными трудами по изобразительному искусству Дальнего Востока стали работы Н.А. Бржезовской [12; 13]. К изучению отдельных аспектов истории культуры обратилась И.А. Цупенкова в статье [14] и части монографии (в соавторстве с А.И. Краевым) [15], посвященной развитию корейского театра. Основанием для подробного этнографического изучения культуры корейцев может стать каталог, изданный Ким Ен Хи и К.Я. Черпаковой в 2018 году [16]. Однако обобщающей или подробной работы об изобразительном искусстве в контексте культуры сахалинских корейцев до сих пор не опубликовано.

Театральное и литературное творчество сахалинских корейцев

В 1947 году при Сахалинской филармонии были созданы корейский ансамбль и театральная бригада, а годом позже областная администрация приняла решение о создании на их базе корейского передвижного драматического театра. В 1949 году городские власти передали ему здание бывшего японского кинотеатра по адресу: ул. Театральная, д. 79.

В первые годы корейскому театру пришлось пережить существенные трудности. Не хватало не только квалицированных переводчиков, драматического материала и реквизита, но и профессиональных артистов. Среди корейской диаспоры их практически не было, поэтому труппа формировалась в основном из прибывших из Северной Кореи. Это тоже были не профессиональные актеры, а скорее любители национального театра и просто творческие люди, но некоторые из них, как, например, танцовщица Ким Чун Суi В Сахалинском областном краеведческом музее хранится коллекция предметов Ким Чун Су, собранных в свое время исследовательницей И.А. Цупенковой. × , профессионально занимались на родине искусством [15, с. 94–95].

Огромную роль в основании корейского театра сыграл директор и главный режиссер Ким Ги Чер. После него театр возглавил Г.Ф. Ким. Артисты, часто без профессионального образования и опыта, но с огромным энтузиазмом трудились не покладая рук, чтобы театр функционировал. За короткий срок удалось сформировать обширную и разнообразную программу, которая была тепло принята не только корейской, но и русской аудиторией. Первый спектакль, «Син Чон Ден и Чун Ян Ден», сахалинские зрители встретили с огромным интересом. В пьесе шла речь о взаимоотношениях между старинными корейскими родами, об их семейных традициях. Финальный занавес спектакля зрители встречали аплодисментами и слезами, мысленно возвращаясь на свою далекую и теперь, кажется, недостижимую родину.

Постепенно формировалась настоящая театральная труппа. В 1951 году на Сахалин приехали восемь выпускников корейской группы актерского факультета Ташкентского театрально-художественного института, позже — еще 14 артистов. В год театр давал более 300 спектаклей, 200 из них — на выездах, в городах и поселках Сахалинской области. На сцене театра ставили пьесы как корейских авторов, так и других известных драматургов («Без вины виноватые» А. Островского, «За власть Советов» В. Катаева, «Опасный перекресток» А. Спешнева, «Завтра будет нашим» К. Мюфке и другие произведения на корейском и русском языках) [15, с. 96].

Несмотря на то что корейский передвижной театр пользовался большим успехом, вызывал интерес и у корейского, и у русского населения Сахалинской области, регулярно выезжал на гастроли за пределы области, в 1959 году театр был ликвидирован, а на его месте создан корейский Дом культуры. Часть артистов в качестве корейского ансамбля проработали еще некоторое время в постановках Сахалинской областной филармонии и в Областном драматическом театре имени А.П. Чехова, однако и деятельность корейского ансамбля вскоре также была прекращена «за ненадобностью» [15, с. 102].

Несмотря на потерю корейского передвижного драматического театра (а позже был закрыт и корейский Дом культуры, и корейский эстрадный ансамбль), потребность в музыкальной и танцевальной культуре была высокой. На частных мероприятиях — свадьбах, днях рождения, праздниках — выступали корейские ансамбли, представляя корейскую музыкальную и песенную культуру.

В фондах Сахалинского областного краеведческого музея хранится уникальный предмет — корейский национальный барабан дянгу. Он сделан из металла — двух обычных алюминиевых ведер советского производства, запаянных вместе. В отличие от классического корейского барабана чангу, который делался исключительно из дерева твердых пород, неизвестный мастер создал его из имевшихся в его распоряжении материалов. Получившаяся конструкция была обтянута обработанной кожей собаки с помощью металлических крючков и толстой витой веревки, перетянутой вдоль барабана в своеобразном перекрещивающемся узоре. Барабан был выкрашен мастером красной краской.

Корейский барабан дянгу. Сахалинский областной краеведческий музей, инв. КП-9286

На подобных музыкальных инструментах умелые мастера играли на корейских частных праздниках. Эта художественная самодеятельность в архивах практически не отражена и сохранилась лишь в воспоминаниях информантов, однако культурная традиция не угасла и существует до сих пор. Например, в детской школе искусств «Этнос» (Южно-Сахалинск) существует и ведет активную деятельность ансамбль корейских ударных инструментов «Пулькотнори» (руководитель Юлия Син)iАнсамбль «Пулькотнори» [сайт]. URL: https://korean-drums.ru/?razdel=Glavnaya&subrazdel=Tvorcheskie_kollektivi&subcat=Pul_kotnori (дата обращения: 01.08.2024). × ; известна на Сахалине и за его пределами и группа «Ханыль» под руководством Альберта СонаiПод звук небесных барабанов // Корё Сарам — Корё Сарам — Записки о корейцах [сайт]. URL: https://koryo-saram.site/pod-zvuk-nebesnyh-barabanov/ (дата обращения: 01.08.2024). × .

Корейская литература на Сахалине представлена творчеством Ким Цын Сона, Сергея Яна и Романа Хе. Именно они символизируют собой литературу корейской диаспоры, поднимают важные для нее исторические вопросы, транслируют для сахалинского общества неизвестные аспекты корейской культуры.

Ким Цын Сон родился в 1918 году во Владивостоке, творческую деятельность начал в 1932 году, а первые публикация сделал в 1937 году в корейской газете «Сенбон (Авангард)». В 1937 году он, разделив судьбу дальневосточных корейцев, был депортирован в Среднюю Азию, а на Сахалин переехал в 1955 году. Ким Цын Сон был советским поэтом, драматургом, членом Союза писателей СССР, печатался в журналах «Звезда Востока» и «Шарк Юлдузи». Работал в редакции газеты корейской газеты с 1955 по 1968 год. Перу Ким Цын Сона принадлежат сборники стихов «Строки дружбы» (1951), «Когда акация цветет» (1954), «Пылающие листья» (1968) [17].

Роман Хе — корейский бард, поэт, переводчик. Он родился в г. Томари Сахалинской области. До 25 лет писал стихи на корейском языке, а сейчас создает их на корейском и русском. Переводил сиджо из классической корейской поэзии, публиковался в журналах «Дальний Восток», «Аврора», «Литературное обозрение», «Дружба народов», в сборниках «Антология русского верлибра», «День поэзии», «Сахалин» и в других изданиях. Все работы Романа Хе — о его жизни на Сахалине, его семье, родовых корнях, о его осмыслении и художественном представлении мира. Роман Хе выпустил в свет книги «Гудящие раковины» (1984), «Ëнбун, или Полет бабочки» (1996), «По сорочьему мосту» (1999), «Автопортрет с солнечными зайчиками» (2004), «Нота Ля. Избранное. Светлая ночь. Сиджо» (2017). Последние работы автора иллюстрировал его сын Сергей Хе .

Сергей Ян — поэт и писатель, популярный в среде сахалинской корейской диаспоры. Он родился в Южно-Сахалинске, не только работал на советских производствах, но и вел общественную деятельность. В его поэтических сборниках «Страна отцовских грез» (2002), «Сон одинокого облака» (2004), «Тени цветов» (2006), «Слушая песни дождя» (2011), «Тихое счастье» (2014) и других нашли отражение лирические откровения, в которых переплетаются радостные и печальные ноты, философские размышления о судьбе корейцев, проживающих в Россииi Сергей Ян // Литературный мир Сахалина и Курил [Электронный ресурс]. URL: https://litmir.libsakh.ru/pisateli/chleny-sojuza-pisatelei-rossii/jan-sergei/ (дата обращения: 01.08.2024). × .

Эти три поэта и писателя, будучи наиболее популярными из корейских мастеров художественного слова на Сахалине, предоставляют возможность погрузиться в интересный мир небольшой этнической группы — носителя органично переплетающихся русской и корейской культур. Описывая события истории сахалинских корейцев, их сложную судьбу, связь с исторической родиной и с Сахалином, они во многом вдохновили островных художников и скульпторов на создание изобразительных произведений.

Народное изобразительное искусство сахалинских корейцев

В советский период корейцы жили в основном замкнутыми общинами, даже в крупных сахалинских городах существовали обособленные корейские районы. Связано это было с тем, что корейцы, работавшие на советских предприятиях (шахтах, заводах, колхозах), также занимались еще и сельским хозяйствомi Причиной такого двойственного экономического положения многие корейцы в интервью называют скромные зарплаты на заводах и большое количество детей в традиционных корейских семьях, что заставляло родителей искать дополнительные источники дохода. Советская администрация приветствовала сельскохозяйственную деятельность корейцев, разрешая торговать продуктами с огородов на местных рынках и базарах. × . Проживая компактно в районах частного сектора в черте города или пригороде, корейцы вели быт в соответствии со своими традиционными представлениями. Кроме того, многие предметы для своих нужд они изготавливали вручную, что позволяло вносить в эти предметы элементы этнических культурных представлений. В пример можно привести три предмета, которые хранятся в фондах Сахалинского областного краеведческого музея, — подлокотник-подушку, кошелек-конверт для хранения швейных лекал и свадебную подушку. Все они поступили в фонды музея в 1993 году от дарителя, который решил передать музею семейные реликвии.

Подлокотник-подушка пальбачим был изготовлен в первой половине XX века и использовался в корейской семье в советский период. Подушка сделана объемной, круглой формы, из ваты и ромбовидных кусков разноцветного шелка, стилизованных под лепестки. Интересно, что корейское слово пальбатчхимi Слова корейского или японского языка даны в практической транскрипции Л.Р. Концевича (для корейского) и Е. Поливанова (для японского). Слова корейских бытовых предметов, использовавшиеся в среде корейской диаспоры, даны по факту записи в музейных книгах поступлений, без исправлений. × означает деревянную подставку, которую ставят умершим под ноги, а не подушку для удобства сидения на полу, как в данном случае. По мнению специалистов, чередование ярких цветов изделия в технике лоскутного шитья сэкдонi Сэкдон — техника изготовления одежды, которую используют в создании корейского костюма ханбок с древних времен, как правило, в детской и женской одежде. × служило для целей оберега владельца от злых сил.

Подлокотник-подушка. Конец 1930-х. Ручная работа, лоскутное шитье. 13,5 × 2. Сахалинский областной краеведческий музей, инв. КП-6029/8

Кошелек-конверт для хранения швейных лекал квадратной формы выполнен из красного шелка, подбитого желтой тканью. На нем искусно сделана вышивка гладью в виде растительного орнамента — двух цветов. Несмотря на то что цветы стилизованы и определить их видовую принадлежность сложно, важен сам факт их изображения, поскольку в корейской культуре традиционные для этой страны виды цветов (такие как гибискус, лотос, камелия, слива) имеют историческое, мифологическое, часто мистическое значение.

Кошелек-конверт для швейных лекал. 1930-е. Ручная работа, шелк, вышивка. 6,5 × 6,5. Сахалинский областной краеведческий музей, инв. КП-6029/9

Интересна вышивка для свадебной подушки пеге, выполненная на красном шелке в технике глади. В центре помещены две яркие птицы, расположенные клювами друг к другу. Внизу вышиты два маленьких птенца, а вокруг семьи — виноградные лозы с плодами, цветы и листья. Изображение на подушке заключено в орнаментальный бордюр, состоящий из линии меандра синего и желтого цветов. Эта подушка и вышивка сделаны корейской невестой и предназначены в подарок жениху перед свадебным обрядом, ведь по традиции корейская невеста должна была продемонстрировать родителям жениха свои рукодельные вещи.

Вышивка для свадебной подушки. 1940-е. Ручная вышивка на шелке. 13 × 13,5. Сахалинский областной краеведческий музей, инв. КП-6029/10

Изображения на вышивке имели особое значение. В центре мы видим две сказочные птицы Бонхванi Слово Бонхван состоит из двух иероглифов 鳳凰, из которых первый 鳳 означает «самец», а второй 凰 — «самка». × , которые объединяли в своем названии мужское (бон) и женское (хван) начала. Птица Бонхван, ближайшим аналогом которой в европейской культуре является феникс, символизирует высокий смысл верховной власти. Согласно верованиям корейцев, если страной правит добрый и справедливый правитель, то Бонхван спускается с небес на землю и наступает эра благоденствия. Изображения Бонхван можно увидеть на стенах Голубого дома — резиденции президента Республики Корея, а также в его кабинете в виде парящей за спиной птицыi Ким Ен Хи. Подарок невесты жениху: вышивка для пеге // Сахалинский областной краеведческий музей [официальный сайт]. URL: https://www.sakhalinmuseum.ru/ru/news/etnografiia/983-podarok-nevesty-zhenikhu-vyshivka-dlia-pege.html (дата обращения: 01.08.2024). × .

Символ птицы Бонхван мастерица поместила на вышивку неслучайно. Поскольку птица-самец является самой главной и лучшей птицей среди всех пернатых, то иногда на свадебной церемонии невеста может воскликнуть по-корейски: «Я поймала Бонхван!», что означает: «Мой жених — самый лучший среди всех мужчин!». Таким образом невеста выражала свои чувства к будущему мужу.i Там же. × Интересно, что традиционные восточные птицы, почитающиеся в Корее как символ счастливого и долгого брака, были заключены мастерицей в орнаментальный бордюр из линии меандра, свойственного европейской культуре. В использовании этого типа ортогонального орнамента, распространенного прежде в этрусском, древнегреческом, древнеримском, византийском и романском искусстве, можем предположить влияние европейской традиции через русскую культуру.

Важной составляющей корейской традиции, бережно сохраненной сахалинскими корейцами (с некоторыми изменениями), является празднование значимых дат, дней рождения, поминовения предков и т. д. Одним из важнейших в жизни считается хвангап — 60-летний юбилей по лунному календарю. В этот день юбиляр подводил итоги жизни, а родственники, друзья и соседи приходили для праздничного застолья, чтобы его поздравить. Женщины его семьи готовили традиционные праздничные корейские блюда.

Празднование 60-летия сахалинского корейца. 1983. Фото из личного архива Ю.И. Дин

Для празднования этого знаменательного дня изготавливались различные предметы. Один из них — юбилейное панно. Пример такого произведения народного искусства, выполненный на советском Сахалине в 1970-е годы, передан в дар Сахалинскому областному краеведческому музею. Панно изготовлено из ткани с росписью гуашью. Мастер искусно нарисовал горный пейзаж, красное солнце и протекающую реку — символ полноты и богатства жизненного пути. Самодеятельный художник использует традиционные народные мотивы десяти символов долголетия, выполненные в примитивной стилистике. Журавли означали супружеское счастье, черепаха — мудрость, сосна и бамбук — долголетие и жизненную стойкость [15, с. 123]. На панно изображен и тигр — важное тотемное животное, постоянно фигурировавшее в мифах и народных сказках. Начиная со времен, к которым мифология относит основание государства в Корее, тигр считался разноплановым животным, но почти всегда — храбрым зверем и верным защитником человека [18, с. 73].

Панно юбилейное. 1970-е. Ткань, гуашь. Сахалинский областной краеведческий музей, инв. КП-6060

Таким образом, мы видим, что корейская культура находила свое выражение в первую очередь в домашних предметах, которые использовались в быту или при праздновании особых дней и изготовлялись, как правило, вручную. Для корейцев они были способом выражения этнической принадлежности, возможности рассказать окружающим о сакральных смыслах, которыми наполнена корейская культурная традиция.

Профессиональное изобразительное искусство сахалинских корейцев

Изобразительное искусство сахалинских корейцев представлено творчеством трех мастеров, это Анатолий Ни, Дё Сон Ен и Дю Мен Су.

Анатолий Ни (1926–2016) — известный островной живописец и скульптор, работал с 1954 года художником Сахалинских художественно-производственных мастерских, стал первым на Сахалине профессиональным скульптором. С 1976 года — заслуженный художник РСФСР, представитель старшего поколения сахалинских мастеров искусства. На Дальний Восток он вернулся после вынужденного переселения его семьи из Приморского края в Казахстан в 1937 году — он был одним из тех, кто прибыл на Сахалин по путевке ЦК КП Казахстана, чтобы пополнить ряды строителей новой жизни на острове.

А. Ни творил в особый исторический период: активный рост островной экономики после завершения Второй мировой войны и возвращения южной части Сахалина и Курильских островов в состав СССР привлек внимание государства к вопросам культурного освоения сахалинской земли. История сахалинского искусства фактически начинается с 1947 года, а в 1952 году Анатолий Николаевич приезжает на Сахалин.

Мастер осваивал востребованный в то время жанр станкового портрета, создавая галерею изображений выдающихся личностей, чьи имена стали известны благодаря их достижениям перед родиной и государством. На протяжении многих лет сахалинский скульптор, глубоко преданный этой земле, последовательно отражал в своих произведениях важные этапы ее развития, периодически обращаясь к истокам российской истории островов. Среди его работ портреты и скульптуры А.П. Чехова (1956, СОКМ), Героев Советского Союза А. Буюклы (1956, СОКМ) и Л. Смирных (1957, СОКМ), А.Т. Цапко (1966, СОКМ), В.М. Санги (1974, СОХМ), адмирала Г.И. Невельского (1990, СОХМ) и других [12, с. 478]. Среди этих произведений выделяется портрет Александры Хан — заслуженной рыбачки, первой кореянки, удостоенной звания Героя Социалистического труда на Сахалине. Тематический диапазон и приверженность к традиционному камерному портретному жанру сохранялись в творчестве скульптора на протяжении последующих десятилетий.

А.А. Ни. Портрет Героя Социалистического труда Александры Хан. 2002. Холст, масло. 83,5 × 64,5. Из фондов МБУК «Историко-культурный центр МО “Холмский городской округ”» [19, с. 73]

В коллекциях Сахалинского областного краеведческого музея и Сахалинского областного художественного музея представлены работы художника, созданные в период его профессиональной зрелости. Среди ранних произведений выделяются «Портрет студентки-кореянки» (1959, СОКМ) и «Портрет кореянки» (1963, СОХМ), которые характеризуются поиском концепции красоты, где женская натура направляет художника к пониманию сложности гармонии и раскрывает высший смысл искреннего и свободного творчества. В поясном портрете студентки с раскрытой книгой автор представляет образ кореянки нового времени, стремящейся адаптироваться к новым реалиям, готовой к переменам и утверждающей свою уникальную историю. Анатолий Ни уделяет внимание деталям в образе девушки: традиционный женский костюм ханбок с короткой кофтой чогори и развевающимися лентами-завязками; в чуть приподнятом повороте головы с зачесанными назад волосами, аккуратно собранными на затылке, можно заметить строгость и уверенность в завтрашнем дне. Состояние героини А. Ни передает с использованием импровизационного языка эмоционально-живописной техники лепки. «Портрет кореянки» 1963 года выделяется классически строгой и стройной формой лепки, отражая знание и стремление к высоким стандартам изобразительного искусства [13, с. 336].

А.А. Ни. Портрет студентки-кореянки. 1959. Гипс, тонирование. В.: 92. Сахалинский областной краеведческий музей, инв. КП-5753/13

А.А. Ни. Портрет кореянки. 1962. Гипс. 44,5 × 19 × 24,5. Сахалинский областной художественный музей, инв. КП-6060

Вряд ли можно считать случайностью, что А.А. Ни в своем раннем творчестве часто обращался к изображению кореянок. Этот период в истории сахалинских корейцев характеризовался активными усилиями властей по интеграции корейского населения в русскую культуру и советское общество. Различные меры, предпринимаемые советской властью, такие как открытие корейских школ, педагогического училища с корейским отделением и работа культурных и просветительских учреждений (газеты, радио, театра, ансамблей), оказывали влияние на творчество художника. Это побуждало его снова и снова обращаться к образам корейцев, которые должны были воспринять новую, советскую культуру. Именно темой гармонично развитого красивого советского человека и было пронизано творчество скульптора Анатолия Ни в соответствии с его идеей: у людей разных национальностей в социалистическом обществе прекрасное будущее [19, с. 14–18].

Другой сахалинский художник Дю Мен Су — график, живописец, яркий представитель островной художественной среды с конца 1970-х. Он родился в г. Корсакове Сахалинской области, живет и работает в Южно-Сахалинске, член Союза художников России (1989), заслуженный художник России (2014). Окончил Иркутское училище искусств, был участником кругосветного плавания парусного судна «Надежда» (2005–2006), во время которого его картины выставлялись в портах 19 стран Европы, Азии, Африки и Америки. Выставки Дю Мен Су проходят в России, Японии, КНДР, США, Ирландии, Республике Корея. Основные его работы — «В краю Миф нивхов» (2018), «Стойбище» (2018), «Покидая остров» (2018–2019), «Боль» (2018).

Богатая история его творчества, постоянный поиск и многочисленные персональные выставки в России и за рубежом закономерно приводили художника к новым стилям, темам и экспериментам. Дю всегда стремился к открытой эмоциональности в изобразительных средствах, используя напористый, широкий и темпераментный почерк. В различные периоды своего творчества Дю Мен Су сохранял близость к островной природе. Мастер работал на бумаге в непринужденной пластической манере, его мазок оставался точным, современно-хлестким и экспрессивным. Конкретные пейзажные мотивы у него приобретали черты условно-ассоциативного пространства, где сложное взаимодействие живых сил природы находило гармонию бытия. Тема Востока всегда была и остается естественным проявлением его глубокой и неразрывной связи с дальневосточной культурой. Дю Мен Су отличает особая восточная природность мировосприятия. В его органически обусловленной обращенности к пейзажу с сюжетно-ассоциативными композициями царит гармоничная целостность.

Значительное внимание Дю Мен Су уделяет теме исторического наследия Кореи, подчеркивая судьбоносные испытания, сформировавшие современную историю страны. В последние десятилетия эта тема стала центральной в его художественном пути. Глубокое переживание культурно-исторических проблем корейского народа говорит о его тесной связи с национальными традициями и ощущении ответственности за сохранение исторической памяти. Начиная с 1989 года и на протяжении всего десятилетия 1990-х художник с удивительным постоянством создавал графические серии, отражающие его личное участие в судьбах людей, близких по духу (серии «Страна Корё», графические композиции на тему фольклорно-мифологических восточных персонажей, а также лирические работы таких циклов, как «Материнство», «Рисунок на песке», «Вечер»).

Творческая поездка в Пхеньян в 1988 году дала мощный импульс для создания знаменитой серии «Страна Корё» (1989), в которой он символически обращается к традиционному образу древней корейской земли («Памятник», «Храм», «Песня погонщика» [20, с. 96]). Для Дю Мен Су 1990-е годы стали временем глубокого проникновения в историческую среду своих предков, изучения родословного и культурного наследия родины. В этот период художник создал живописное полотно «Восточные ворота» (1995–1998).

Дю Мен Су. Восточные ворота. 1995–1998. Картон, масло. 100 × 80. Сахалинский областной художественный музей, инв. КП-6673

Влечение Дю к линии, которая приобрела каллиграфический характер в начале 1990-х, в дальнейшем его творчестве привело к тому, что линейная выразительность стала отличительной чертой композиционных сюжетов, связанных с традиционными восточными фольклорно-мифологическими персонажами. Одной из таких работ является «Удильщик» (2007) — композиция, чей изобразительный стиль ассоциируется с образным характером древних корейских фресок периода Когурё.

Дю Мен Су. Удильщик. 2007. Бумага, тушь, темпера. 62,5 × 49. Сахалинский областной художественный музей, инв. КП-8865. Государственный каталог Музейного фонда РФ, № 22402660

В 2000-х Дю Мен Су расширяет творческий диапазон своих произведений. Его обращение к Востоку не могло обойти стороной важнейшие нравственные принципы. Среди них — как исторические, направленные на сохранение национальных идей и ценностей, так и житейские, играющие ключевую роль в формировании традиционного мировоззрения, связанного с понятием чести и достоинства человека. Эти принципы нашли отражение в его живописных работах, посвященных отношениям между поколениями и теме старости, таких как «Бабушка» и «Рассказы дедушки» (2007), а также «Воин» (2002–2008).

Работы Дю Мен Су, посвященные изучению сахалинской корейской истории, датируются 2000-ми годами. В его творчестве особенно выделяются композиции, описывающие корейское переселение на Сахалин. В этих масштабных картинах преобладает серьезный драматизм, переданный тяжеловесной и брутальной манерой исполнения. Рубленая депрессивная пластика человеческих фигур служит средством выражения внутренней психологии людей, чья жизнь превратилась в постоянное ожидание. Примерами таких работ являются «Долгая дорога домой», «Отец» и «Бег времени» (все 2003–2008). Дю всегда стремился к тому, чтобы достичь глубины и убедительности впечатлений от событий, которые оказали значительное влияние на современную корейскую историю. Эти работы пронизаны связью корейцев с исторической родиной, стремлением вернуться к родным очагам, тоской по Корее, которые сопровождали жизнь сахалинской корейской диаспоры в советский период [20, с. 96].

Дю Мен Су. Долгая дорога домой. 2003–2008. Холст, масло. 145 × 95. Автор фото: И. Ан

Художник также создал тематические листы из серии «Ритмы», посвященные корейским этнографическим мотивам, и серию «Воспоминания», в которой отразились ностальгические образы детства и юношеских лет. Тематическое творчество Дю Мен Су, посвященное исследованию корейской истории, было полноценно представлено на юбилейной ретроспективной выставке художника, прошедшей в 2009 году в Сахалинском областном художественном музее.

Широко известный сахалинский художник Дё Сон Ен родился в Южно-Сахалинске, также как и Дю Мен Су, окончил Иркутское училище искусств (1976–1980) и живописное отделение Дальневосточного института искусств (1984–1990). Член Союза художников России с 1994 года, Дё Сон Ен — постоянный участник всероссийских, региональных, областных и городских выставок, его картины экспонируются в Японии, Южной Корее и Китае. Художник творит в двуедином стиле — как сформировавшийся в строгих рамках западноевропейской школы и как преемник культурно-исторического классического наследия своих предков. В его работах прослеживается сильная индивидуальная техника, на которую оказали влияние и восточная, и западная традиции [21, с. 1–2].

Важное место в творчестве Дё Сон Ена занимают сахалинские и курильские пейзажи, монументально-зрелищные в своей первозданной красоте, выразительные, поражающие силой воздействия на человека. Развернутые композиции зачастую являются плодом изучения внутренней жизни материальной субстанции, ее микромира, воплощением в образы с мистико-фантастическим, космологическим проявлением природы («Древо», 1996; «Шикотанская капуста», 2012; «Каменный ящер Остромысовки», 2018). Дё — самобытный мастер пейзажного жанра, в котором он проявляется как российский романтик-землепроходец и восточный маг-мифотворец [21, с. 21].

Дё Сон Ен. Древо. 1996. Холст, масло. 119,5 × 135,5. Сахалинский областной художественный музей, инв. КП-6646

Двуединая природа творческого начала художника, обусловленная западноевропейскими канонами с традициями русской реалистической школы и преемственностью культурно-исторического классического наследия своих предков, открывает зрителю яркий характер творческого самовыражения в разных жанрах. В портретах для Дё важно создать образ, являющийся олицетворением чувствующей, мыслящей национальной истории. Изображение может быть немногословно-строгим, словно написанным по канонам конфуцианского портрета, но обращенным к чуткому зрительскому вниманию («Бабушка», 1992), или развернутым портретом в интерьере, где разговор ведется о значимости человеческой личности («Портрет Риделя», 1999–2000). В камерных портретах художник более эмоционально отзывчив, что отражается в непосредственном характере его исполнения («Валера», 1992; «Портрет Евгения Бельжицкого», 2016; «Портрет Германа Костюшина», 2019) [22, с. 136].

Дё Сон Ен. Бабушка. 1992. Холст, масло. 116,5 × 82. Сахалинский областной художественный музей, инв. КП-7291

Сахалинское творчество Дё Сон Ена, посвященное земле, которая стала первым и главным источником жизненных впечатлений, продолжается. Из всех его картин выделяется работа «Южно-Сахалинск, апрель» (2016), хранящаяся в одном из южнокорейских музеев. Ценители увидят на картине не только гору Большевик, которая стала символом областного центра. Нагромождение частных домов, хозяйственных построек и огородов подскажет, что на картине изображена так называемая Владимировка — район Южно-Сахалинска, в советский период твердо связанный с компактным проживанием корейцев. Стоит сказать, что про «Владимировку» нет ни одной научной публикации, очень скудны и редки фотографии, и потому эта картина Дё Сон Ена несет в себе не только художественный смысл, но и должна быть использована в научных исследованиях истории корейской диаспоры на Сахалине. Взгляд художника изнутри на этот пласт истории и культуры корейцев, бесспорно, необыкновенно актуален.

Дё Сон Ен. Три Сестры. 2008. Холст, масло. 80 × 100. Сахалинский областной художественный музей, инв. КП-8928

Дё Сон Ен. Южно-Сахалинск, апрель. 2016. Холст, масло. 87 × 121. Фото из личного архива Дё Сон Ена

Заключение

В статье освещены лишь некоторые из аспектов сложного и многогранного процесса, который представляет собой формирование и развитие изобразительного искусства корейцев на Сахалине. Как видим, культура этой небольшой этнической группы, интересной части сахалинского и российского общества, складывалась в сложных условиях политического и экономического окружения, активного взаимодействия с русской культурой и тем не менее сохранила уникальный этнический компонент. Эта тема по-прежнему остается открытой для исследования как для искусствоведов, так и для историков и этнографов.